Крипторынок Ирана просел на фоне взломов и энергокризиса

Взлом Nobitex в июне лишил биржу более $90 млн и стал ударом по доверию трейдеров. Уже через неделю обороты сократились на треть. Дополнительный удар нанесла блокировка 42 кошельков со стороны Tether, связанных с Корпусом стражей Исламской революции (IRGC). Для многих пользователей это означало потерю привычных каналов стабильных платежей за рубеж. Более того, часть средств Nobitex оказалась замороженной, что усилило дефицит ликвидности на рынке.

Власти усилили контроль над энергопотреблением: нелегальный и субсидированный майнинг потребляет до 2 000 МВт, что сравнимо с производством двух ядерных реакторов. Это приводит к регулярным отключениям летом и новым распоряжениям о приостановке работы. Полиция получила право изымать оборудование, работающее от неучтённых сетей, из-за чего часть майнеров ушла в тень или перенесла бизнес за рубеж.

Регуляторная политика по-прежнему двойственная. В январе были разрешены лицензированные криптоплатформы, но все транзакции проходят через центробанк, что усилило опасения трейдеров по поводу KYC и замедлило движение капитала. Часть игроков переключилась на систему hawala или дробит переводы, что делает рынок менее прозрачным.

Кибератака произраильской группы на Bank Sepah и Nobitex в июне подчеркнула уязвимость бирж как объектов военной инфраструктуры. Это подтолкнуло пользователей к выводу активов на холодные кошельки, обеднив биржевые стаканы. Между тем, риал падает, но жители всё чаще выбирают USD или золото вместо криптоактивов, напуганные прошлогодним обвалом BTC на 60%. В поиске Google «купить доллар» теперь популярнее «купить биткоин».

За январь–июль 2025 года иранские криптообъёмы снизились на 11%, до $3,7 млрд. В июне притоки рухнули более чем на 50%, а в июле падение ускорилось до 76% в годовом выражении. Фон усугублялся: срыв ядерных переговоров, 12‑дневная эскалация с Израилем с 13 июня и массовые блэкауты — часть из‑за атак на энергосистему, часть по распоряжению режима.

Взлом Nobitex 18 июня стал символом уязвимости: Predatory Sparrow похитили около $90 млн, сожгли их на показательных адресах с лозунгами против IRGC и фактически атаковали саму инфраструктуру иранских цифровых финансов. И всё же Nobitex сохраняет доминирование: 87% криптообъёмов, связанных с Ираном в 2025 году, проходят через биржу — около $3 млрд. Почти две трети транзакций выполняются в сети TRON с использованием TRC‑20 USDT, что делает рынок крайне уязвимым к блокировкам и точечным атакам.

Ситуацию усугубила рекордная блокировка Tether: компания заморозила 42 иранских кошелька, часть из них была связана со взломом Nobitex. Это привело к острому дефициту ликвидности и нарушению привычных расчётов. Часть трейдеров переключилась на DAI в сети Polygon, что раскололо локальные торговые каналы.

При этом данные TRM Labs показывают: на подозрительные операции пришлось лишь 0,9% объёмов, что сопоставимо с глобальными показателями. Большинство пользователей использовали криптоактивы для защиты от обесценивания фиата, а не для обхода санкций.

Иранский крипторынок балансирует между слабостью и способностью к адаптации. Стоит центральным каналам дать сбой, будь то хакерские атаки или блокировка активов, и пользователи мгновенно переключаются на альтернативы: DAI, Polygon или прямые p2p‑обмены. Зависимость же от Nobitex и TRON делает рынок уязвимым к системным сбоям.

Несмотря на давление санкций и военных рисков, криптовалюта остаётся важным инструментом вывода капитала. Даже в условиях информационных блокировок люди находят пути перевода ценностей, что подтверждает устойчивость индустрии.